"Нужен казахстанский музей ковров". Коллекционер о том, почему важно сохранять традиции ковроткачества

В нетипичной коллекции исследователя Даны Эрик более полутора тысячи экспонатов. Большая часть из них – около 900 экземпляров – ковры, к которым мы привыкли относиться как к предметам быта. Однако, по мнению коллекционера, они представляют гораздо большую ценность. Какую роль они могут сыграть в сохранении исторического наследия и создании культурного кода страны? Зачем Казахстану нужен музей ковров, и что может стать с коллекцией, если его не будет?

У Даны всё началось с банального любопытства и творческого самовыражения в сочетании с жизнью за границей и знанием иностранных языков. Она писала сказки, увлекалась историческими романами и классической литературой, изучением культуры народов мира, религии и астрологии. А личная ситуация, когда родился ребёнок с аутизмом, только углубила это стремление к познанию мира, поиску закономерностей, форм и смыслов.

"В сказках я писала: ищи то, что тебе нравится, близко. Когда задала себе этот вопрос, то ответ не заставил себя ждать – ковры. Меня всегда притягивали предметы ручной работы, я засматривалась на них, но не понимала, чем они так манят. Первые экземпляры появились просто потому, что понравились", – рассказала коллекционер.

После пересечения отметки в 500 экземпляров она стала систематизировать, классифицировать, разбирать и поняла, что всё это представляет огромное наследие. Есть и обратная сторона медали – пришлось пожертвовать кошельком. "Каждая копейка и сбережения уходили в коллекцию. Я подтруниваю над собой, называю себя маньяком. Но в коврах скрыта невероятная мощь и сила наших предков", – считает Дана Эрик.

В коллекции не только ковры, но и ленты, крепёжные элементы, сундуки. Разбираться приходилось самостоятельно – каких бы то ни было систематических научных знаний и исследований по теме не было. Между тем ковроткачество и использование в быту должно нести иной смысл.

"Сейчас ковры рассматривают с эстетической точки зрения: система плетения, окрашивания нитей, личных ощущений и предпочтений. Между тем искусственные вещи не несут никакого благодатного воздействия на человека. Другое дело – то, что сделано вручную. В китайской культуре есть направление фен-шуй, которое не совсем подходит нам. Наши юрты устроены по другой системе", – продолжила исследователь.

Дана говорит, что вопрос развития государства должен лежать в контексте сохранения и исследования любого вида культуры. "Посмотрите, в странах Ближнего Востока, Кавказа и Средней Азии ковры имеют сакральный смысл, об искусстве и историческом значении ковров культурологи и гиды могут рассказывать часами. Созданы министерства ковра и ткачества, проводятся фестивали. В Казахстане это несёт в лучшем случае прикладной и чаще всего поверхностный характер – для продажи ковров. А могло бы стать одним из символов страны, нужно только увидеть и распознать потенциал", – уверена она.

"Я бью тревогу: большая часть наследия ушла за рубеж, в своё время иностранцы скупали и вывозили великолепные образцы. То, что осталось, требуется сохранить. Нужен казахстанский Музей ковров! Мы можем представить нашу культуру через ковры. Раньше всё делалось исходя из представлений о законах природы, к сожалению, это утрачивается с каждым годом всё больше и больше".

Среди единомышленников Даны 7,5 тысячи подписчиков в её Instagram. Понимания и целесообразности со стороны госорганов она пока не находит. "Да, коллекцию готовы забрать и выставлять бесплатно, но для коллекционера это недопустимо. Для сбора я затрачивала огромное количество средств и не позволю забрать готовую коллекцию бесплатно. Не говоря уже о времени, потраченном на изучение и систематизацию экземпляров. Я предлагала: найдите мецената, который бы выкупил коллекцию, но вопрос пока остался в воздухе".

Был и другой совет: открыть музей ковра при посольстве Казахстана в другой стране. Но тогда коллекция покинет пределы страны, а выстраивать бренд и культурный код будет уже другое государство. В любом случае, исследователь не отчаивается, так как считает это своей миссией, и продолжает поиск экспонатов. Раньше экземпляры находила сама, сейчас наоборот – зная об увлечении Даны, ковры ей предлагают.

Есть в коллекции ценные экспонаты – древние ковры, азербайджанские ковры казахской группы, экземпляры от мастериц, неизвестных широкой публике, изделия-близнецы, сделанные женщинами из двух разных регионов Казахстана и другие. Однако в мировой культуре, говорит коллекционер, казахское ковроткачество по-прежнему остаётся белым пятном.

Коллекционер продолжает свой путь энтузиаста: изучает, читает лекции. Она признаётся, что продавать коллекцию за рубеж или в частные руки ей бы не хотелось: "Сама мысль об этом очень болезненна. Даже если будет безвыходная ситуация, я хочу сохранить это для потомков в своей стране, возродить казахское ковроткачество, показать красоту и чудо такого национального творчества".