Жанар Джандосова: Умерших от Covid-19 в РК было намного больше, чем сообщает Минздрав

Анализ избыточной смертности в Казахстане показывает, что данные Минздрава о числе умерших от коронавируса могут не соответствовать действительности. О том, как и почему проводилось исследование центра "Сандж" и к каким выводам пришли аналитики, корреспонденту Informburo.kz рассказывает директор исследовательской организации социолог Жанар Джандосова.

– Ваш фонд провел большое и важное исследование о том, как Казахстан переживает пандемию. Даже министр здравоохранения Алексей Цой признаёт, что реально умерших от Covid-19 в Казахстане больше, чем указано в официальной статистике. Но насколько больше? Вернее, во сколько раз? И по каким косвенным показателям вы это определили?

– Минздрав увеличил официальную цифру с 2,7 тысячи смертей от пандемии в 2020 году до 4,7 тысячи. Эта разница в две тысячи смертей не объясняет количество избыточных смертей в прошлом году. Избыточная смертность в 2020 году составила более 30 тысяч человек, то есть если в последние годы в среднем в стране ежегодно умирали 130 тысяч человек, то в 2020 – более 160 тысяч.

Дело в том, что Минздрав считает обусловленными Covid-19 только те смерти, которые они диагностировали при положительном ПЦР-тесте у пациента. Если анализ не проводился (а его не проводили, если пациент умер от сердечной недостаточности или от высокого давления, проблем печени или лёгких), то уже ставятся другие диагнозы или считают причину неопределённой. Это в корне отличается от подходов в передовых странах.

Число смертей, Казахстан, 2020 год (по сравнению со средними числами по предыдущим годам)

Судя по статистике, во многих развитых экономиках избыточная смертность и смертность от Covid-19 совпадает на 90-100%, тогда как в развивающихся странах, например в странах Африки или в СНГ, данные по избыточной смертности и от смертность от Covid-19 зачастую совсем не совпадают.

В Казахстане при огромной избыточной смертности смертность от Covid-19 в несколько раз меньше, это никуда не годится и показывает нашу страусиную позицию.

Еженедельный уровень смертности в странах, которые хорошо контролируют распространение ковида. Красным обозначена избыточная смертность, розовая область – официальные данные по смертности от ковида

Еженедельный уровень смертности на 100 тыс. населения, Восточная Европа, с февраля 2020 по февраль 2021 года. Красным обозначена избыточная смертность, розовая область – официальные данные по смертности от ковида

– Почему, как вы полагаете, реальные цифры так сильно отличаются от официальных? Связано ли это с недостаточным охватом населения ПЦР-тестированием в 2020 году и недоступностью других методов диагностики?

– Минздрав в начале пандемии действительно был сильно привязан к ПЦР-тестированию, а тестов не хватало. График тестирования в Казахстане показывает, что оно проводилось очень неравномерно и не всегда совпадало с потребностями населения. Мы знаем, что пик заболеваемости пришёлся на конец июня – начало июля 2020 года. Однако именно в это время на графике тестирования видно резкое снижение количества анализов – вероятно, из-за дефицита тестов. При этом доля положительных результатов, окрашенная на графике оранжевым, резко возрастает.

Отмечу также, что тесты дорого стоили. В тот момент, когда система здравоохранения была перегружена и люди справлялись с болезнью самостоятельно, ПЦР-тест стоил 17 тысяч тенге. А пациентам иногда нужно было делать не одно, а несколько тестирований. Казахстанцы оказались перед выбором – сдать ПЦР или лечиться самому, зато иметь деньги на лекарства и на здоровую еду. Это также повлияло на необъективность официальной статистики.

– Улучшилась ли в этом году ситуация с соответствием официальных цифр реальной картине?

– Наша система здравоохранения смогла извлечь уроки. Диагнозы стали ставить не только на основе ПЦР, но и на основе симптоматики. Третья волна, прошедшая в апреле-мае, показала, что, несмотря на высокую заболеваемость, летальных случаев стало намного меньше. Так что да, ситуация с соответствием официальных цифр реальности улучшилась.

– Насколько эффективно и прозрачно расходовались средства на борьбу с пандемией? Какие траты вы считаете самыми нелепыми? А на что очень важное денег не хватило?

– Во время локдауна люди потеряли доход, и единственной возможностью восполнить это для них стала регистрация в центрах занятности. Выплаты 42 500 тенге были сделаны не совсем правильно. Они покрывали людей, которые работали до этого. Те, кто и так не работал, у кого не было никаких сбережений, оказались совсем необеспеченными.

Опрос показал, что уровень покрытия соцпомощью нуждающихся был очень низким. Нужно было предусмотреть такие выплаты, как в США, где каждый человек получил немаленькую компенсацию. Многие люди, которые подавали на 42 500 тенге, возвращали деньги, потому что им перестали выплачивать пособия на детей. Нельзя помощь во время кризиса приравнивать к доходу и пересматривать права на получение пособий малообеспеченных в зависимости от этой помощи.

Получившие социальную помощь, по уровню материального положения, %

– Ваша оценка работы государства по информированию населения по вопросам Covid-19?

– Недочетов было немало. Не раз заставляли врачей и каких-либо обывателей извиняться за якобы недостоверную, но на самом деле правдивую информацию. Хотя это просто провалы в информационной работе наших госорганов, неоправданная перестраховка из-за боязни панических настроений.

На самом деле, была необходима ранняя разъяснительная работа, что, наоборот, увеличило бы готовность населения, медицинских учреждений, госорганов и полиции к непростой эпидемиологической ситуации. Было много откровенно ненужных решений, показных мероприятий. К примеру, зачем поливать асфальт непонятными веществами, хотя места массового скопления людей находятся совсем в другом месте? Когда наши службы формально делали фотографии, которые якобы указывали, что они провели дезинфекционную обработку. Это всё создает какое-то недоверие к власти. Недоверие растёт из-за того, что нет нормальной информационной работы, ведь известно, что панические настроения возникают в ситуации неопределенности и нагнетания страхов. В других странах министры здравоохранения делали ежедневные брифинги и отвечали на вопросы.

Пандемия стала возможностью для отдельных управленцев получать выгоду от кризисной ситуации, происходили злоупотребления бюджетными средствами на лекарства, медицинские изделия, оборудование, средства защиты, инфраструктуру, транспорт и тому подобное. Чтобы предотвратить коррупцию, необходимо повышать прозрачность: во-первых, при назначении на должности; во-вторых, при принятии решений по закупке товаров или услуг, которые должны обсуждаться с общественностью и публиковаться как можно более широко; в-третьих, важна прозрачность доходов, расходов и пользования благами государственных служащих.

Госзакупки во время пандемии вызывали пристальное внимание общественности, которая фактически бесплатно играла роль контролёра и помогла в отдельных случаях предотвратить безответственные траты государственного бюджета. Чтобы эта возможность была более эффективной, сам сайт госзакупок должен быть упорядочен с точки зрения систематизации и лёгкости поиска информации, возможности работы с элементами для категоризации по разным параметрам.

– Почему казахстанцы так неактивно прививаются? Как это связано с доверием народа чиновникам?

– По нашим данным, в феврале 12% опрошенных были готовы прививаться, в мае эта цифра выросла до 35%. Думаю, сейчас она ещё выросла. То есть даже при отсутствии массированной информационной работы люди проникаются необходимостью вакцинации. Сейчас это осложняется тем, что появились новые штаммы. У людей сомнения, будет ли старая вакцина работать против нового штамма. Но даже в этом случае, будь у нас достаточная информационно-разъяснительная работа, мы получили бы большее количество населения, готовое вакцинироваться.

Прискорбно, что даже в вопросах вакцинации замешана коррупция. Люди начали покупать, а медики – продавать паспорта вакцинации. Если бы соблюдалась добровольность, то, скорее всего, такого бы не было. Но когда людей заставляют на работе, они, не желая вакцинироваться, начинают всеми правдами и неправдами искать паспорта. Благими намерениями вымощена дорога в ад: ложно-привитые создают опасности себе и окружающим, а медики, получающие наживу за ложные паспорта, подрывают доверие общества, искажают статистику вакцинации, далекую от реального положения вещей и чреватую непредсказуемыми последствиями. А добровольность может формироваться только если есть доверие, если народ уверен в вакцинах, если вакцины сертифицированы и выпущены надежным поставщиком, то есть люди должны принимать информированное решение о вакцинации. А обеспечить это должно всё-таки государство.