"Мы не должны проявлять равнодушие". Что мешает Казахстану искоренить проблему торговли людьми

Торговля людьми не миф, это реальность. Для Казахстана характерны трудовая и сексуальная эксплуатация, а также вовлечение в попрошайничество.

28 мая в онлайн-режиме состоится национальный диалог, посвящённый исследованию на тему "Оценка эффективности мер по выявлению (потенциальных) жертв торговли людьми и судебного преследования за преступления, связанные с торговлей людьми в Казахстане". Исследование проведено по заказу Международной организации по миграции в Казахстане при финансовой поддержке отдела по борьбе с наркотиками посольства США в Казахстане.

В преддверии встречи директор ОФ "Родник", эксперт и член межведомственной комиссии по борьбе с торговлей людьми, а также в прошлом году получившая звание героя борьбы с торговлей людьми в США Нина Балабаева ответила на актуальные вопросы. Она рассказала, какие нужны системные изменения в Казахстане, чтобы искоренить торговлю людьми, кто становится жертвой и с какими случаями она сталкивалась в своей работе.

"Бери лопату, копай себе яму"

– Общественный фонд "Родник" с 2004 года оказывает помощь и имеет 13-летний опыт организации деятельности приюта. С какими случаями торговли людьми вы сталкивались, в которые с трудом верится в XXI веке?

– Сломанные рёбра. Как вам такая история? Когда мужчина оказал сопротивление и потребовал паспорт, его закинули в машину на заднее сиденье и вывезли в горы. Открыли багажник со словами "бери лопату, копай себе яму". Они его не убили, но попугали и сломали три ребра.

Вспоминается и история девушек, проходивших у нас реабилитацию и проживавших в приюте около года. Проходило мероприятие, где было очень много ребят. Когда девочки отказались обслуживать ребят, их наказали. Девочек закинули в бассейн в холодную воду и на протяжении трёх часов они там барахтались. Охранники у бассейна не давали девочкам выйти и погреться. Только представьте: три часа находиться в бассейне с температурой 22℃. Это была нашумевшая история про семью Узбековых. Злоумышленников наказали, но охранников – нет.

Был также случай, когда мужчина, трижды пытавшийся сбежать, попал в приют для оказания помощи с девятью выбитыми зубами. Он был моим ровесником, но выглядел так, будто между нами полвека разницы в возрасте. Последствия эксплуатации отпечатком откладываются в глазах, на лицах, на коже. Бывают соматические и психологические последствия.

"Не каждый человек готов бороться"

– Многие задаются вопросом: как может взрослый человек обмануться и оказаться в рабстве? Что можно ответить на это?

– Можно провести параллели. Когда вы подписываете договор с банком и вам дают 15 листов мелким шрифтом, вы все листы прочитываете? Ответ у многих будет – нет. Вот с чего начинается обман.

Я не провожу параллели "банки = обманщики". Однако это иллюстрация того, что люди могут полениться и не доглядеть, довериться и где-то проявить свою наивность.

Во время тренингов с сотрудниками государственных учреждений и правоохранительных органов я говорю: представьте, вы работаете и вам говорят: "Завтра получаете премию". Вы ещё не держите в руках деньги, но вы уже начинаете тратить. Скажем, премия в 200 000 тенге. Вы их уже мысленно потратили, а вам говорят: "Извините, всё отодвигается", называются разные причины и объяснения. Всё построено на игре на человеческих струнах.

Был случай, когда мужчина, у которого всё прекрасно в семье и на работе, возвращаясь домой, был похищен. Остановилась машина, вышли двое ребят, окружили его спереди и сзади. Получает удар по голове и оказывается в трудовом рабстве на джайляу высоко в горах на три года.

Почему не сбежал? Я тоже задала этот вопрос, как и многие. У кого-то срабатывает инстинкт самосохранения, и он ждёт, когда придёт его час. Этот мужчина сбежал через три года, когда охранник ему полностью доверился и пришло понимание, что можно сбежать. Он сказал себе при вое шакалов и волков: "Сожрут так сожрут, но здесь я не останусь ни дня, ни ночи".

У каждого наступает своё время. А кто-то может просто сидеть и быть согласным пребывать в той ситуации до конца своей жизни. Он не борец. Всё зависит от стрессоустойчивости. Как человек мобилизует себя в момент опасности, и есть ли поддержка рядом. Как проявляет себя в экстремальной ситуации. В этом вопросе не бывает гендерных характеристик: женщина или мужчина, возраст, опытность. Не каждый человек готов бороться, и его нельзя осуждать.

"Вербовщиками выступают знакомые люди"

– Кто чаще всего оказывается жертвой торговли людьми?

– На рубеже 2004 года от нас уезжали в другие страны в поисках работы. В основном это были молодые девушки и женщины, которые попадали в сексуальную эксплуатацию. Мы снова наблюдаем эту тенденцию. Местами назначения становятся Бахрейн, ОАЭ и другие страны. Вновь мобилизуются модельные агентства – вербуют девчонок и вывозят.

Но сейчас больше мужчин приезжают в Казахстан в поисках работы и становятся жертвами торговли людьми. Всё ещё тяготеет гендерная установка "завалить мамонта и принести домой, а мы его сварим и съедим". Это подталкивает мужчин из того же Узбекистана выезжать в Казахстан. Если у себя он зарабатывает 300 долларов, то здесь ему обещают 700 долларов. Он видит разницу и не понимает, что жизнь вдали от семьи сопровождается дополнительными расходам и рисками. Когда к нам обращались по горячей линии, нам удавалось отговорить многих от принятия решения работать в чужой стране.

Если говорить о портрете жертв торговли людьми, это мужчины и женщины, люди разных возрастов. В случае женщин встречается смешанная эксплуатация. Днём они могут работать в придорожном кафе, а ночью их сдают клиентам. Женщины-жертвы чаще всего бывают репродуктивного возраста, при этом их внешность иногда неважна.

Общий портрет выходит очень размытым. Но это человек, который никогда в жизни не думал о том, что он попадёт в такую ситуацию. Никто себя не готовил в качестве раба в той или иной сфере.

– Какие есть стоп-сигналы, которые должен каждый уметь читать, чтобы не оказаться в рабстве?

– Как показывает практика, иногда вербовщиками выступают знакомые люди. У нас принято, что знакомым можно доверять. Каждый должен руководствоваться принципом "доверяй, но проверяй".

Не всегда человек становится жертвой, попав под вербовку, бывают случаи похищения. Став жертвой или попав в опасную ситуацию, надо попробовать привлечь к себе внимание окружающих. У нас, к сожалению, люди не знают знаков безопасного поведения, где жертва могла бы подать сигнал, который каждый мог прочитать как призыв о помощи и действовать соответственно.

Мы говорим об обучении специалистов, которые работают с людьми в зонах повышенного риска. Есть случаи, когда стюардессы видели, что что-то происходит не так и обращали на это внимание. При переходе границы таможенники и пограничники должны проявлять внимательность. Мы также говорим о социально уязвимых группах населения, которых необходимо просвещать и информировать.

У нас был случай, когда девушка поссорилась с парнем, будучи на последнем месяце беременности. Она хотела прервать беременность и отказаться от ребёнка. Она созвонилась с клиникой в Алматы, ей пообещали, что они могут всё организовать и она родит мёртвого ребёнка. Она боялась порицания родных и близких и пошла на этот шаг. Между тем нашёлся покупатель этого ребёнка. Ей стимулировали роды, и она родила. Когда ещё не отошло действие наркоза, ей дали подписать какие-то документы, и её ребёнка передали одной паре. После чего транспортная служба остановила пару, купившую ребёнка, на внутреннем рейсе. Девушка была переведена к нам для оказания помощи, так как оказалась пострадавшей. Нам удалось вернуть ей ребёнка, она помирилась с молодым человеком. Сейчас у них родился второй ребёнок.

Когда она покидала наш приют, родственники с обеих сторон организовали здесь той и благодарили за нашу работу. Радует, когда проблемы разрешаются положительным образом.

У нас принято: если пишут, то этому можно верить. На тренингах я всегда говорю о том, что если вы возьмёте любую газету, то увидите, что "редакция за поданную информацию ответственности не несёт". Это ответственность читателя – верить или нет.

"Иностранцы не имеют возможности получить помощь в Казахстане"

– В прошлом году в докладе о торговле людьми рекомендовалось, чтобы Казахстан увеличил объём помощи жертвам торговли людьми иностранного происхождения. Какие изменения вы видите в этом вопросе?

– Я сама была членом рабочей группы по разработке стандартов оказания специальных социальных услуг для жертв торговли людьми. Наш неправительственный блок всегда поднимал вопрос о существующей дискриминации и необходимости включения иностранцев, так как мы страна назначения.

Государство должно нести определённую ответственность и оказывать помощь человеку, пострадавшему на его территории вне зависимости от гражданства. По сей день иностранные граждане не имеют возможности получить помощь из-за соображения финансовой нагрузки на систему.

Сейчас разрабатывается Социальный кодекс, в который войдут положения, что иностранные граждане будут получать помощь. Мы на это очень надеемся. Проблема оказания помощи приходит неожиданно. Мы сейчас с вами беседуем, и может раздаться звонок от человека, нуждающегося в помощи.

Сейчас помощь можно оказывать только в рамках проекта "Сана сезім": если человек идентифицирован как жертва торговли людьми, вне зависимости от того, написал он заявление или нет. Также мы надеемся, что скоро начнётся реализация программы МОМ в РК по оказанию прямой помощи жертвам торговли людьми.

Сегодня нам приходится обращаться в генконсульство и перенаправлять жертв туда. В генконсульстве Узбекистана есть атташе по трудовой миграции. Это новая должность, появившаяся в течение полутора лет. Так, генконсульство также начало оказывать помощь жертвам.

Раньше финансирование было нестабильным. И только теперь приюты на трёхгодичном бюджетировании, что тоже облегчает работу НПО.

Процесс подачи на конкурс и оглашения результатов мог затянуться до февраля-марта. В Алматы этот вопрос решили. Так, в 2019 и 2020 годах мы получали финансирование уже в январе. В других регионах финансирование начинается не с начала календарного года.

– Что бы могло облегчить работу НПО в вопросе торговли людьми?

– Последние три-четыре года у нас не объявляли тендер по информированию о рисках торговли людьми в городах. Ссылались, что конкурс должен объявлять профильный департамент. Однако с публикацией доклада и рекомендациями, которые были там обозначены, в этом году объявили лот по информированию населения города Алматы.

Однако остаётся понятие "тендерная политика". Если ручка стоит 12 тенге, я не могу её купить за три тенге. А у нас кто меньшую цену ставит за лот, тот и выигрывает тендер.

Допустим, в этом году лот по информированию населения стоит 7 млн 200 тысяч. Однако если оценивать труд сотрудников и другие сопровождающие расходы, то сумма выходит намного выше предложенных 7 миллионов. А организации ставят 6 миллионов, чтобы пройти конкурсный отбор. В итоге запрос отрабатывается непрофессионально и некачественно. Тендерная политика не позволяет профессионалам своего дела выиграть.

Не хватает системного подхода в решении вопросов. Зачастую активность госорганов бывает цикличной – то активизируется, то снова стихает.

"До сих пор многие считают, что жертва торговли людьми должна быть продана за энную сумму"

– Также говорилось, чтобы Казахстан обеспечил независимость помощи жертвам от их участия в расследованиях или судебных разбирательствах. Реализовывается ли эта рекомендация?

– В стандартах это прописано – помощь оказывается вне зависимости от сотрудничества с правоохранительными органами. Если человек по листу оценки набрал 25 баллов и выше и идентифицируется нами как жертва торговли людьми, то он получает право получения помощи в приюте. В течение трёх дней мы должны проинформировать управление криминальной полиции без названия фамилии и описания ситуации. Так, можем сообщить, что в нашем приюте появилась женщина 52 лет, жертва трудовой эксплуатации, которая эксплуатировалась на территории Алматинской области.

Другое дело, как потом реагируют правоохранительные органы. Если мы информируем городские органы, то они говорят, что это не их территория. Ещё один момент – это то, что управление криминальной полиции заточено на расследование дел, связанных с сексуальной эксплуатацией. Это некорректный подход.

Если посмотреть на 135-ю и 128-ю статьи УК РК и смежные виды преступления, то увидите, что в смежных больше говорится о сексуальной эксплуатации. Есть упоминания содержания притонов, вовлечения занятием проституцией и другие правонарушения. Поэтому в официальную статистику попадают в основном случаи, связанные с сексуальной эксплуатацией.

Преступление по трудовой эксплуатации связано со сложностью доказательной базы. Если сразу же не собрать доказательства, то прокуратура не поддержит статью 128-ю. Часто это бывает связано с низким профессионализмом сотрудников правоохранительных органов, выезжающих на места.

До сих пор многие считают, что жертва торговли людьми должна быть продана за энную сумму. Если нет денежного эквивалента – значит, это не жертва. Многие дела прекращаются за отсутствием состава преступления. Активно не используется процедура депонирования показаний.

Есть соглашение с Узбекистаном, в рамках которого можно было бы качественно опросить граждан Узбекистана, снять на видео, запротоколировать и отпустить их домой. После уже проводить с коллегами из правоохранительных органов дополнительные беседы и опросы. Этот механизм взаимодействия у нас тоже в нерабочем состоянии.

"Без сотрудничества эту проблему мы не решим"

– Есть ли системное решение, которое можно было бы внедрить в Казахстане?

– Есть белорусский опыт. У них есть группа, в которую входят оперативники, следователи и прокуратура, которая ведёт дела по торговле людьми. Когда дело на первом этапе ведётся группой специалистов своего дела, то оно становится более выигрышным.

Также важно повысить профессиональные компетенции сотрудников. Международная организация по миграции разработала памятки для сотрудников оперативных дежурных и трудовых инспекторов. Эту практику работы также надо внедрять.

– Как можно активизировать усилия по выявлению жертв торговли людьми?

– Нужна предвыездная подготовка в странах отправки, чтобы снизить риски торговли людьми и обезопасить миграцию. Если человек уже пересекает границу, то должна быть доступна удобная памятка или календарь на понятном языке. Нужно, чтобы каждый работал грамотно в рамках своих функций, только тогда мы будем выявлять, преследовать и наказывать.

Сотрудники правоохранительных органов ответственны за преследование. Есть международная стратегия по борьбе с торговлей людьми, и не нужно ничего придумывать. Помощь – это совместная роль государства и НПО. Превентивный механизм касается абсолютно всех: участковых, миграционщиков, ювенальщиков, управления образования, соцзащиты и здравоохранения.

Последний не менее важный компонент – партнёрство. Без сотрудничества эту проблему мы не решим и она будет только процветать.

"Каждый может спасти жизнь человека"

– Может ли каждый человек быть активно вовлечён в борьбу с торговлей людьми?

– Если человек на улице получил листовку, то вместо того, чтобы сразу выкидывать, призываю поделиться этой информацией. Полезность этой информации бесценна. Даже если не знаете телефон, куда можно обращаться, есть линия 102. Если ты наблюдаешь, что что-то происходит не так, прояви свою гражданскую активность и сообщи об этом. Таким образом каждый может спасти жизнь человека.

Любой человек на своём месте может внести вклад в борьбу с торговлей людьми. Журналист – напиши, врач – помоги, учитель – просвяти, НПО – помоги или перенаправь, представитель акимата – сделай так, чтобы межведомственная комиссия была рабочей. Таксист, которому предлагают за деньги перевести девушку из пункта А в Б, посмотри на неё как на свою сестрёнку и не переступай моральный барьер. Мы не должны проявлять равнодушие. Это формула успеха в борьбе с торговлей людьми.

Интервью записано Искаковой Айнур, PR-консультант, МОМ Казахстан